Записи осуществлены коллекционером, автором и ведущим радиопередач "Мерцающие звезды" Алексеем Щербаковым
Матвей Яковлевич Грин (1912 – 1996), эстрадный драматург и публицист, за свою жизнь успел дважды побывать в лагерях – первый этап у него был в Коми АССР. А начиналась его литературная жизнь скромно в газете «Грозненский рабочий», где печатались его первые материалы. О своей первой рецензии, которая должна была рассказать о концерте в Ростове-на-Дону Лидии Руслановой, автор написал в воспоминаниях о великой певице, дружба с которой не прерывалась до самой её смерти.
Первые опыты – газетные
В начале 1930-х годов он познакомился с Михаилом Кольцовым и сотрудничал в его журнале «Наши достижения», затем работал секретарём редакции журнала «Огонёк». Но удачную карьеру прерывает арест («дело» 17 комсомольских журналистов, в числе которых были и Борис Вахнин (муж Веры Пановой, расстрелянный по этому делу), и Матвей Грин, которого арестовали в ночь на 1 мая 1935 года. Он вспоминал: «…Коридоры Лубянки, чудовищные допросы. Бутырка, пересылка на Красной Пресне. Потом этап до Архангельска, пароходом до Нарьян-Мара, баржей по Печоре и пешком до деревни Покча, что в 30 километрах от городка Троицко-Печорск, вот тут-то я и оказался».
По примеру декабристок
Незадолго до отправки в лагерь Матвей Грин получил свидание с женой, с которой они прожили до ареста несколько месяцев. Все 15 минут свидания Грин уговаривал жену забыть о нём, выходить замуж за другого, ибо переживал, что из-за него у его любимой Клавы могут быть неприятности. Но плачущая женщина стояла на своём: она будет его ждать и готова приехать туда, где будет в заключении находиться. И она сдержала своё слово: и ждала, и даже приехала к нему на свидание на Печору…
А в лагерной Покче Матвей Грин занимался любимым делом – выпускал газету: в районном музее Троицко-Печорска сохранилось несколько номеров газеты «На верфи». В одном из них, от 7 ноября 1936 года, – очерк Матвея Грина «Герой праздника». Этим героем назван электрический свет, который впервые в районе вспыхнул именно в Покче… Газета сообщает и о том, что в клубе готовится к постановке спектакль о бронепоезде «Князь Мстислав Удалой» (режиссёр – Массальский, художник – Волков). При клубе была создана своя театральная труппа, в постановках участвовали артисты, которые стали зеками.
А газета выпускалась талантливо: ну ещё бы – в числе авторов и в самой редакции были, кроме Матвея Грина, и поэт Ярослав Смеляков, и писатель Николай Асанов, и сатирик Остап Вишня… Вряд ли и сейчас какая-либо очень популярнейшая газета сможет похвастать таким величием имён. Газета выходила шесть раз в неделю тиражом 555 экземпляров.
Именно в Покчу добралась к Матвею Грину его Клавдия.
В лагере Грин пробыл 4 года, вновь пришлось вернуться после освобождения в Грозный, в свою первую газету «Грозненский рабочий».
Сняли с поезда
В 1949 году – второй арест. Вот как об этом «докладывает» сам Матвей Грин: «Днём 22 июня 1949 года вместе с женой и маленьким сыном я ехал в поезде в Тюмень. На станции Беслан в купе вошла проводница и сказала: «Вас там спрашивают». Я как был, в одной рубашке, летних брюках и тапочках, вышел на перрон. Меня окружили четверо мужчин. Это оказались сотрудники КГБ. Они посадили меня в поджидавшую машину и увезли. Тринадцать месяцев я провёл в одиночке – допросы день и ночь по два-три раза, а иногда месяц без вызова...»
Кто друг, а кто и враг
В этот раз его везут в Ивдельлаг. Вызволили его из лагеря смерть Сталина и амнистия только в 1954 году. В Ивдельлаге ему сразу предложили возглавить театр. Просвещавший его в этом направлении начальник КВЧ (культурно-воспитательной части – авт.) капитан Родионов давал наставления: «Тут до вас был один – Лотштейн из Одессы. Он тоже сам писал и конферировал. На одном концерте он сказал: «Дорогие друзья. Начинаем концерт…» А концерт шёл для лагерного управления. Ну, конечно, я сразу отправил его в карцер. А потом первым же этапом – в Воркуту. Это ж надо! Мы – друзья этого врага народа! И вообще, что-то уж слишком много смеха на этих концертах. Вредили, шпионили, страну предавали, а теперь ещё и смеются! Над кем? Над нами? Какой курорт мы тут им устроили!..Запомни: наше дело – приказывать, ваше – исполнять. Понял?»
Визит генерала
А вот ещё одна зарисовка из воспоминаний Владимира Альбинина теперь о самом Матвее Грине. Уже будучи известным, знаменитым и востребованным литератором, он был удостоен удивительного визита из прошлого. Ему сказали, что на концерте присутствуют двое пожилых людей, которые очень хотят с ним повидаться. Матвей Яковлевич попросил, чтобы в антракте их провели за кулисы.«…Начался антракт, и к нам в артистическую вошли два пожилых человека. Мужчина молчал, женщина же говорила непрерывно и как-то очень нервно. Насколько помню, суть её слов сводилась к тому, помнит ли их Грин. Грин ответил, что абсолютно не помнит. Мы все заинтересовались этой странной беседой.
– Ну, посмотрите, ну как же! – просила женщина. – Это же генерал Беляков, начальник лагеря, в котором вы сидели! А я его жена. Помните, я заведовала парткабинетом, а вас приводили под конвоем читать нашим офицерам лекции по литературе!
Вдруг стало видно, что Грин их хорошо помнит. Он немного побледнел и стоял, явно не зная, что сказать. Мы впервые видели своего «шефа» онемевшим. Но тут заговорила снова мадам Белякова:.
– Ой, как жаль, что мы не захватили с собой вашу книгу. Мы купили её в городе Серове, она называется «Публицист на эстраде». Вы нам её сейчас могли бы подписать. Экая жалость!
Я поставил себя на место Грина и подумал: «Ну что можно написать этим людям? А теперь мне кажется, что эта странная встреча и послужила толчком для отнюдь не смешной юмористической работы, которой Матвей Яковлевич занимался последние годы. Он писал книгу «Театр за колючей проволокой». Грин сам признавался, что пишет не чернилами, а кровью…»
В кругу именитых
Сам же Матвей Грин несколько по-другому называл причину, заставившую его сесть за эти воспоминания. Он был знаменит, востребован, писал тексты для всех великих эстрадников: А.Райкина, Б.Брунова, Тарапуньки и Штепселя (Ю.Тимошенко и Е.Березина). Б.Бенцианова, Л.Мирова и М.Новицкого… И со всеми ими он дружил. Вот его рассказ о последнем свидании с Аркадием Райкиным:
« …Промозглым ноябрьским днём 1987 года я приехал в Кунцевскую больницу к тяжелобольному Аркадию Исааковичу Райкину, с которым меня много лет связывала крепкая дружба. Я ещё не знал, что это было последнее наше свидание. Последний разговор. Сидя возле его кровати, я вдруг услышал, как Райкин тихо сказал: «Матвей, ты обязательно должен написать о жизни советских политических лагерей, о театре в зоне, о том, как искусство в то страшное время помогало людям выжить и остаться людьми. – Помолчав секунду, он добавил: – Это твой гражданский долг».
И Матвей Грин выполнил завет великого артиста: написал книгу «Театр за колючей проволокой»…
Знаменательная встреча
Но самая крепкая дружба была у Матвея Грина с Борисом Бруновым. Они встретились в Москве в 1954 году. Брунов – молодой и подающий большие надежды артист. Он исполняет фельетоны, написанные Грином. Пока только в небольших аудиториях, но это было тогда только пока… И вдруг концерт в Колонном зале для депутатов Верховного Совета СССР, который транслировался и по радио, и по ТВ. Брунов выступал в том концерте с фельетоном Грина «Будьте как дома». Уже на следующий день Брунов стал артистом Мосэстрады, а неизвестный ранее автор получил литературные заказы.
С той поры, как признавался и сам Грин, «эстрада стала моей вечной любовью, а публицистика – моим главным оружием».
Жена Будённого и жена Колчака
«…Как-то «театр за колючей проволокой», которым руководил Грин, пригнали выступать в очередную зону и на ночь разместили в женском бараке. Страшно хотелось есть, и Грин попросил коменданта барака отвести его к титану, чтобы хоть кипятку попить. Та не отказала, повела его к нагревателю, у которого всю ночь дежурили две женщины. Дали они Грину кипяточку, и он отправился обратно на нары. По дороге комендантша, тоже из зеков, оглянулась и нашептала Грину: «Зря вы ушли, не поговорив с этими тётками. Вам, как писателю, очень бы интересно было…» «А что за тётки такие?» – спросил Грин. «Да уж такие… Одна – жена Будённого, другая – жена Колчака!»
Матвей Яковлевич Грин похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.
Матвей Яковлевич Грин (1912 – 1996), эстрадный драматург и публицист, за свою жизнь успел дважды побывать в лагерях – первый этап у него был в Коми АССР. А начиналась его литературная жизнь скромно в газете «Грозненский рабочий», где печатались его первые материалы. О своей первой рецензии, которая должна была рассказать о концерте в Ростове-на-Дону Лидии Руслановой, автор написал в воспоминаниях о великой певице, дружба с которой не прерывалась до самой её смерти.
Первые опыты – газетные
В начале 1930-х годов он познакомился с Михаилом Кольцовым и сотрудничал в его журнале «Наши достижения», затем работал секретарём редакции журнала «Огонёк». Но удачную карьеру прерывает арест («дело» 17 комсомольских журналистов, в числе которых были и Борис Вахнин (муж Веры Пановой, расстрелянный по этому делу), и Матвей Грин, которого арестовали в ночь на 1 мая 1935 года. Он вспоминал: «…Коридоры Лубянки, чудовищные допросы. Бутырка, пересылка на Красной Пресне. Потом этап до Архангельска, пароходом до Нарьян-Мара, баржей по Печоре и пешком до деревни Покча, что в 30 километрах от городка Троицко-Печорск, вот тут-то я и оказался».
По примеру декабристок
Незадолго до отправки в лагерь Матвей Грин получил свидание с женой, с которой они прожили до ареста несколько месяцев. Все 15 минут свидания Грин уговаривал жену забыть о нём, выходить замуж за другого, ибо переживал, что из-за него у его любимой Клавы могут быть неприятности. Но плачущая женщина стояла на своём: она будет его ждать и готова приехать туда, где будет в заключении находиться. И она сдержала своё слово: и ждала, и даже приехала к нему на свидание на Печору…
А в лагерной Покче Матвей Грин занимался любимым делом – выпускал газету: в районном музее Троицко-Печорска сохранилось несколько номеров газеты «На верфи». В одном из них, от 7 ноября 1936 года, – очерк Матвея Грина «Герой праздника». Этим героем назван электрический свет, который впервые в районе вспыхнул именно в Покче… Газета сообщает и о том, что в клубе готовится к постановке спектакль о бронепоезде «Князь Мстислав Удалой» (режиссёр – Массальский, художник – Волков). При клубе была создана своя театральная труппа, в постановках участвовали артисты, которые стали зеками.
А газета выпускалась талантливо: ну ещё бы – в числе авторов и в самой редакции были, кроме Матвея Грина, и поэт Ярослав Смеляков, и писатель Николай Асанов, и сатирик Остап Вишня… Вряд ли и сейчас какая-либо очень популярнейшая газета сможет похвастать таким величием имён. Газета выходила шесть раз в неделю тиражом 555 экземпляров.
Именно в Покчу добралась к Матвею Грину его Клавдия.
В лагере Грин пробыл 4 года, вновь пришлось вернуться после освобождения в Грозный, в свою первую газету «Грозненский рабочий».
Сняли с поезда
В 1949 году – второй арест. Вот как об этом «докладывает» сам Матвей Грин: «Днём 22 июня 1949 года вместе с женой и маленьким сыном я ехал в поезде в Тюмень. На станции Беслан в купе вошла проводница и сказала: «Вас там спрашивают». Я как был, в одной рубашке, летних брюках и тапочках, вышел на перрон. Меня окружили четверо мужчин. Это оказались сотрудники КГБ. Они посадили меня в поджидавшую машину и увезли. Тринадцать месяцев я провёл в одиночке – допросы день и ночь по два-три раза, а иногда месяц без вызова...»
Кто друг, а кто и враг
В этот раз его везут в Ивдельлаг. Вызволили его из лагеря смерть Сталина и амнистия только в 1954 году. В Ивдельлаге ему сразу предложили возглавить театр. Просвещавший его в этом направлении начальник КВЧ (культурно-воспитательной части – авт.) капитан Родионов давал наставления: «Тут до вас был один – Лотштейн из Одессы. Он тоже сам писал и конферировал. На одном концерте он сказал: «Дорогие друзья. Начинаем концерт…» А концерт шёл для лагерного управления. Ну, конечно, я сразу отправил его в карцер. А потом первым же этапом – в Воркуту. Это ж надо! Мы – друзья этого врага народа! И вообще, что-то уж слишком много смеха на этих концертах. Вредили, шпионили, страну предавали, а теперь ещё и смеются! Над кем? Над нами? Какой курорт мы тут им устроили!..Запомни: наше дело – приказывать, ваше – исполнять. Понял?»
Визит генерала
А вот ещё одна зарисовка из воспоминаний Владимира Альбинина теперь о самом Матвее Грине. Уже будучи известным, знаменитым и востребованным литератором, он был удостоен удивительного визита из прошлого. Ему сказали, что на концерте присутствуют двое пожилых людей, которые очень хотят с ним повидаться. Матвей Яковлевич попросил, чтобы в антракте их провели за кулисы.«…Начался антракт, и к нам в артистическую вошли два пожилых человека. Мужчина молчал, женщина же говорила непрерывно и как-то очень нервно. Насколько помню, суть её слов сводилась к тому, помнит ли их Грин. Грин ответил, что абсолютно не помнит. Мы все заинтересовались этой странной беседой.
– Ну, посмотрите, ну как же! – просила женщина. – Это же генерал Беляков, начальник лагеря, в котором вы сидели! А я его жена. Помните, я заведовала парткабинетом, а вас приводили под конвоем читать нашим офицерам лекции по литературе!
Вдруг стало видно, что Грин их хорошо помнит. Он немного побледнел и стоял, явно не зная, что сказать. Мы впервые видели своего «шефа» онемевшим. Но тут заговорила снова мадам Белякова:.
– Ой, как жаль, что мы не захватили с собой вашу книгу. Мы купили её в городе Серове, она называется «Публицист на эстраде». Вы нам её сейчас могли бы подписать. Экая жалость!
Я поставил себя на место Грина и подумал: «Ну что можно написать этим людям? А теперь мне кажется, что эта странная встреча и послужила толчком для отнюдь не смешной юмористической работы, которой Матвей Яковлевич занимался последние годы. Он писал книгу «Театр за колючей проволокой». Грин сам признавался, что пишет не чернилами, а кровью…»
В кругу именитых
Сам же Матвей Грин несколько по-другому называл причину, заставившую его сесть за эти воспоминания. Он был знаменит, востребован, писал тексты для всех великих эстрадников: А.Райкина, Б.Брунова, Тарапуньки и Штепселя (Ю.Тимошенко и Е.Березина). Б.Бенцианова, Л.Мирова и М.Новицкого… И со всеми ими он дружил. Вот его рассказ о последнем свидании с Аркадием Райкиным:
« …Промозглым ноябрьским днём 1987 года я приехал в Кунцевскую больницу к тяжелобольному Аркадию Исааковичу Райкину, с которым меня много лет связывала крепкая дружба. Я ещё не знал, что это было последнее наше свидание. Последний разговор. Сидя возле его кровати, я вдруг услышал, как Райкин тихо сказал: «Матвей, ты обязательно должен написать о жизни советских политических лагерей, о театре в зоне, о том, как искусство в то страшное время помогало людям выжить и остаться людьми. – Помолчав секунду, он добавил: – Это твой гражданский долг».
И Матвей Грин выполнил завет великого артиста: написал книгу «Театр за колючей проволокой»…
Знаменательная встреча
Но самая крепкая дружба была у Матвея Грина с Борисом Бруновым. Они встретились в Москве в 1954 году. Брунов – молодой и подающий большие надежды артист. Он исполняет фельетоны, написанные Грином. Пока только в небольших аудиториях, но это было тогда только пока… И вдруг концерт в Колонном зале для депутатов Верховного Совета СССР, который транслировался и по радио, и по ТВ. Брунов выступал в том концерте с фельетоном Грина «Будьте как дома». Уже на следующий день Брунов стал артистом Мосэстрады, а неизвестный ранее автор получил литературные заказы.
С той поры, как признавался и сам Грин, «эстрада стала моей вечной любовью, а публицистика – моим главным оружием».
Жена Будённого и жена Колчака
«…Как-то «театр за колючей проволокой», которым руководил Грин, пригнали выступать в очередную зону и на ночь разместили в женском бараке. Страшно хотелось есть, и Грин попросил коменданта барака отвести его к титану, чтобы хоть кипятку попить. Та не отказала, повела его к нагревателю, у которого всю ночь дежурили две женщины. Дали они Грину кипяточку, и он отправился обратно на нары. По дороге комендантша, тоже из зеков, оглянулась и нашептала Грину: «Зря вы ушли, не поговорив с этими тётками. Вам, как писателю, очень бы интересно было…» «А что за тётки такие?» – спросил Грин. «Да уж такие… Одна – жена Будённого, другая – жена Колчака!»
Матвей Яковлевич Грин похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.
